Освещение российской и зарубежной прессой дела «ЮКОСа» плавно переросло в
обсуждение отношений между властью, обществом и крупным бизнесом, сложившимся у
нас в результате приватизации 90-х годов. Поделюсь своими самыми сильными
впечатлениями последнего времени.
Вот пассаж, который я услышал в спортивном репортаже
на Радио «Свобода»: «Встревоженный критикой по поводу «Челси», Абрамович решил
построить на свои деньги - условно, конечно, на свои (выделено мной –
А.П.), – новый
стадион». (Сравните с интервью самого Абрамовича Би-би-си: «Проблема в том, что
мы живем не в свободной стране – мы не привыкли к тому, что люди тратят
собственные деньги, как им хочется».
На западном иновещании не работают ни большевики-уравнители, ни совсем уж
обездоленные русские. И приведенная подсознательная, случайная оговорка
по-новому «подсвечивает» гуляющие по прессе результаты опросов, показывающих,
что подавляющее большинство россиян – почти 80% - не согласны с результатами
приватизации. Выходит, не столько в зависти бедных к богатым дело, сколько в
том, что практически бесплатная передача общенародной собственности в несколько
частных рук воспринимается, выражаясь языком классической русской литературы XIX
века, как «оскорбление народного нравственного чувства», как вопиющая
несправедливость.
Другой часто повторяющийся мотив обсуждаемой темы: пересмотр итогов
приватизации подорвал бы доверие инвесторов к России, а посему, мол, нужна некая
«амнистия». Но вот Юрий Болдырев, бывший заместитель председателя Счетной
палаты, в своем вышедшем недавно двухтомнике («О бочках меда и ложках дегтя» и
«Похищение Евразии»), убедительно доказывает, что результаты «залоговых
аукционов», с которых и началась нынешняя олигархия, с точки зрения действующего
законодательства, относятся к сделкам, недействительным с момента заключения.
Что легко доказывается в суде.
А теперь представьте себе, как практически может выглядеть эта самая
амнистия, т.е. узаконивание сделок, недействительных с момента заключения.
Джентльменское соглашение? Постановление правительства? Указ президента? Им цена
– грош. Закон? Он может быть успешно оспорен в Конституционном суде при первом
же изменении политической конъюнктуры. Референдум? (Ведь собственность-то
раздавалась общенародная.) Если он будет честным, то его результаты легко
предсказать заранее. Можно, конечно, задействовать те же
медийно-административные ресурсы, которые использовались во время
конституционного референдума 1993 г. и президентских выборов 1996 г, когда под
прикрытием пропагандистской кампании в защиту демократии шла массовая подтасовка
голосов. Но это будет такое оскорбление всего народа, по сравнению с которым
обиды, нанесенные десяткам олигархов и даже сотням иностранных инвесторов, будут
выглядеть как акты высокого гуманизма. Логичнее уж сразу Пиночета позвать.
Если следовать логике Болдырева, то только пересмотр итогов приватизации
может создать действительно надежный инвестиционный климат в России. Все
остальные решения чреваты нестабильностью и произволом (обе книги, кстати,
появились еще до начала «дела ЮКОСа») и будут держать инвесторов в бесконечном
напряжении. Он дает и несколько вариантов решения проблемы, в том числе с
соблюдением интересов нынешних владельцев.
Демократическая репутация Болдырева, одного из трех первооснователей
блока «Яблоко», безупречна. Ни его профессиональные качества, ни бескорыстие
никогда не подвергались сомнению. Значит ли это, что он во всем прав? Отнюдь. На
носу, однако, выборы, время для обсуждения стратегических проблем страны. Никто
не заинтересован в справедливом и законном решении проблемы собственности более
чем сами олигархи, ставшие на путь честного бизнеса. К счастью, им принадлежит
большая часть прессы в нашей стране. Следовательно, можно ждать ответственной и
содержательной избирательной кампании.
Алексей Панкин
The Moscow Times, 19.08.03
