Вышинского в
Вольтеры
С рынком не
поспоришь: мы все своей профессией зарабатываем на жизнь. Включая журналистику,
о которой теперь спор. Но в цивилизованном рынке фирма выше всего ценит свою
репутацию: без нее нет покупателей. Меня, скажем, интересует музыка. Но вот
любимая газета однажды выдала спектакль пятилетней давности за премьеру, в
другой раз ушедшего из жизни маэстро похвалила за оперу, которой тот никогда не
дирижировал, - и постепенно стала мне неинтересна как издание некомпетентное.
Кто-то другой
разочарован в уровне ее спортивных обзоров. Или экономических.
Или научных - болезнь некомпетентности имеет свойство расползаться. Так уходит
читатель за читателем. Еще три года назад эту газету выписывал почти весь
многоквартирный дом. Сегодня не выписывает никто. Виной - журналисты, работающие
по свежему принципу "одна баба в Интернете сказала".
Другая болезнь: гоняясь за
рейтингом, журнализм утрачивает здравый смысл. Новая программа Владимира
Соловьева на НТВ обречена на провал, если во имя рейтинга и дальше будет
приглашать в эксперты людей не сведущих, а скандальных, а на голосование ставить
темы, у человека порядочного вызывающие брезгливость. Я имею в виду сюжет,
посвященный нашумевшей премьере Большого театра, обсудить которую предложили
балерине Волочковой и режиссеру Виктюку. Первая Большим театром обижена: ее там
справедливо считают не пригодной для главной сцены страны. Второй в последнее
время подарил нам много сомнительных драматических постановок и один оперный
провал.
Это была, если называть вещи своими именами,
типичная провокация. Потому что сама идея такого "форума", возвращающего к
"народным судилищам" времен Вышинского, для цивилизованной журналистики
неприемлема. Доверия к "Воскресному вечеру с Соловьевым" нет уже с первой
передачи.
Курица и яйцо В статье с примечательным названием "Журналистика стала
сервисной профессией" новый издатель "Огонька" Леонид Бершидский обожествляет
Интернет как источник информации. По ее прочтении становится ясно: журналистика
не стала сервисной профессией - ее пытаются таковой сделать носители сервисного сознания. Для
начала они свели журналистику только к информативной и теперь пытаются выдать
методы новостников за универсальные.
Теоретически в их рассуждениях есть
логика - кто станет спорить, что владение компьютером и способность использовать
Интернет необходимы современному журналисту! Но это лишь орудие производства. Им
можно забить гвоздь, а можно и сдвинуть с места общественную проблему. Так что
спор не о компьютере, а о его использовании. У Бершидского эти навыки
противопоставлены умению журналиста самостоятельно думать, сопоставлять, делать
выводы. То есть быть интересным читателям как личность.
Но если так,
тогда несколько простых встречных вопросов.
И первый из них - про курицу и яйцо.
Хотелось бы определить первоисточник. Если журналист всего только собирает
новости в Интернете и предлагает их читателям - кто тогда запустит эти новости в
Интернет? Значит, кому-то все же придется отправиться на место события, с кем-то
там поговорить, что-то там выведать?
Таким
образом, г-н Бершидский, сам того не сознавая, делит
журналистов на
первичных и вторичных. О первичных он словно не подозревает, предполагая,
вероятно, что новости в Интернет поставляет сам господь Бог. Тем не менее эти
первичные все же существуют, старым дедовским способом добывая информацию, чтобы
вторичные могли ею воспользоваться и донести до читателей своих газет.
Но тут же встает вопрос второй и главный. Если так, то зачем тогда
вторичные? Я и сам могу зайти в Интернет - туда, где первоисточники.
Вольно или невольно г-н Бершидский становится в позицию временщика,
пророчит своему "Огоньку" неминуемую гибель в тот момент, когда все его читатели
смогут ориентироваться в Сети так же свободно, как и его пластмассовые мальчики.
И мальчики отомрут за ненадобностью. Мир вернется к журналистике первичной,
которая, если следовать логике Бершидского, перекочует из бумажной прессы в
Интернет.
Но умение добывать информацию самому, самому ее обрабатывать,
осмысливать и обобщать все равно остается главной составляющей профессии
журналиста.
Статья Бершидского - манифест застрявших в детстве газетных
дилетантов. Им не хочется учиться, и они в восторге от путей, что полегче. Ведь
это трудно - что-то в жизни узнать, кроме компьютерной мышки. Трудно постичь
человеческую историю, трудно выработать свою позицию, трудно ее отстаивать.
Позиция официанта с салфеткой через плечо им кажется более привлекательной. Она
устраивает и тот круг читателей, которых они прикормили, - таких же ленивых,
нелюбопытных и не желающих развиваться.
Что правда, то правда: болезнь
эта заразна. И круг растет - как
читателей, так и их обслуги. Но радости тут
мало: это деградация в масштабах общества. Вместе с такой журналистикой общество
утрачивает вкус к самоанализу и саморазвитию.
Похоронный
марш
Прокламируя себя
прогрессистом, г-н Бершидский на самом деле зовет к самым посконным навыкам
времен, когда не было не только Интернета, но и радио с телевидением. Его
пластмассовые мальчики, сколь бы ни были шустры, все равно не угонятся за
радиостанцией и телеканалом, которые сообщат о событии через минуты после его
свершения. Прерогатива бумажной прессы - и те, кого на ТВ зовут модераторами, то
есть знающие предмет журналисты, способные привлечь к обсуждению специалистов.
Если на ТВ форумы - лишь один из жанров, который возникает в краткие промежутки
между сериалом и телеигрой, то в газетно-журнальной практике они - основное
блюдо, которого и ждут читатели. Давно ясно, что нет "читателя вообще" - есть
образованные и не очень, есть продвинутые и ленивые, есть ценящие стиль и форму
и есть безразличные к этим категориям. Так вот, образованным и продвинутым людям
труды стандартных
"пластмассовых мальчиков" неинтересны, и для них территория газетно-журнального
чтения в России быстро съеживается.
Я уже не отсылаю оппонентов к опыту
русской журналистики, где публицистика, т.е. авторское слово, всегда была
востребована. Но почитали бы хоть западные газеты, принципы которых новорусские
газетно-журнальные издатели пытаются неумело скалькировать и сделать всеобщими.
Там есть секции новостей, но есть и обширные, интеллектуально насыщенные тексты,
суждения видных журналистов, чьи имена известны миру не меньше, чем у нас имена
тех, кого принято называть "ньюсмейкерами", - политиков, спортсменов, артистов.
Газеты в мире и сегодня покупают из-за их "звезд".
Всю эту проверенную
временем структуру наши близорукие издатели и разрушают. И не чувствуют, как
шатается под ними ими же подрубаемый сук: захватив газеты и журналы, они спешат
заколотить их в гроб, заранее заготовив похоронные цветы в виде
псевдотеоретических статей о "новой журналистике".
Валерий
КИЧИН
Читайте также:
- Услышьте читателя. Известия,
04.04.2005 г.-
Время фаст-фуда и фаст-рида. Российская газета, 24.03.2005 г.-
Унитаз уполномочен заявить.
Для кого работают нынешние журналисты: для читателя или для рекламодателя?
Российская газета, 15.03.2005 г. -
Журналистика стала сервисной профессией. Известия, 22.02.2005
г.
-
Пластмассовые мальчики. Известия, 15.02.2005 г.
