Взаимное недоверие, кстати, родилось не на пустом месте. Неоднократно бывало, что представители власти вольно или невольно вводили в заблуждение журналистский корпус. Точно так же неоднократно бывало, когда слова представителя оперативного штаба, просто силовых ведомств выдирались из контекста, освещались совершенно не в том плане, как говорилось реально.
На мой взгляд, в чем заключаются задачи СМИ при освещении контртеррористической операции? Первая. Своевременное и объективное информирование общества. Естественно, нам всем нужно выполнять свои профессиональные обязанности. Вторая. Не навредить заложникам, их родственникам и лицам, оказавшимся в зоне контртеррористической операции. Третья. Не мешать спецслужбам и ходу проведения контртеррористических операций. На моей памяти во время одной из контртеррористических операций в 1994 году в Минводах первейшее требование террористов было предоставить им радиоприемник. Цель понятна? Шли прямые репортажи, и они получали прямую, практически достоверную информацию в текущем режиме времени.
И наконец, четвертая задача - не будоражить, не заводить людей, а наоборот, по возможности, постараться успокоить, консолидировать общество, направить эмоции в конструктивное русло. Это в ходе проведения контртеррористической операции. А в повседневной жизни не допускать героизации терроризма, нести в общество настроения толерантности, терпимости, уважения друг к другу.
Что здесь делается, чтобы журналисты и представители силовых структур лучше находили общий язык? Мы все время пытаемся усадить их за один стол, чтобы четко осознавала и та, и другая сторона, что все мы находимся по одну сторону баррикад.
Для чего все это делается? Помимо того, чтобы находили общий язык силовики и журналисты, одна из задач - просто-напросто напомнить закон. А, к сожалению, практика показывает, что закон-то журналисты знают не очень. Даже если судить по вопросам, которые задаются на всех этих медиа-форумах, конференциях.
К примеру, задается вопрос: можно ли вести политические переговоры с террористами? У нас есть Закон о борьбе с терроризмом, принятый с 1998 году с последующими изменениями. Статья 14 однозначно трактует: при ведении переговоров не должен рассматриваться вопрос о выполнении политических требований террористов. Закон должны выполнять все - и силовики, и журналисты.
Вопросы об освещении хода контртеррористической операции. Точно так же 15-я статья этого же закона дает однозначные формулировки. Формы и объем информации при проведении контртеррористической операции определяются руководителем штаба КТО. И наконец, частые вопросы о сотрудниках спецподразделений, членах оперативного штаба по управлению контртеррористической операцией, а также о лицах, оказывавших содействие при проведении указанной операции. Но ведь закон запрещает освещать эти вопросы.
Поэтому и планируем дальше тесно со всеми работать, чтобы все эти несуразицы решать и вносить общий вклад в борьбу с терроризмом.
Владимир КОЗЛОВ, зам. руководителя Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям, генерал-лейтенант ФСБ
