За те 15 лет, что я с небольшими
перерывами проработал в печатных СМИ, мало какое ремесло изменилось так
радикально - и по набору приемов, и по функции в мире - как журналистика.
Я сейчас без ностальгии, а скорее с ужасом вспоминаю, каково было
работать репортером в домобильную, того хуже - в доинтернетовскую пору. Сбор
всякого бэкграунда, необходимого, чтобы не допустить в тексте элементарных
ляпов, занимал многие часы. Сейчас благодаря Сети - минуты. А с какими адскими
муками был сопряжен дозвон до источников, чьи домашние телефоны вечно молчали, а
по служебным оборонялись церберы-секретарши... Не говоря уже о случаях, когда
что-то происходило вдалеке от стационарных телефонов, а время сдачи номера
неумолимо подступало. Помню, как диктовал с тираспольского переговорного пункта
горячую новость: местные женщины - фан-клуб отставленного командующего 14-й
российской армией генерала Лебедя - не позволили приземлиться самолету, на
котором прилетел сменщик Лебедя Евневич. Боевые дамы легли на посадочную полосу,
словно морские котики. Пока добрался до телефона, сочиняя на ходу текст, пока
отдиктовался - Евневич, приземлившийся на соседнем аэродроме, нагрянул-таки в
Тирасполь. Менять что-либо было поздно.
Соответственно, и базовые
репортерские навыки нынче другие, чем тогда. Искать в интернете - особое
искусство, которым владеют не все, не зря ведь проводились когда-то чемпионаты
по сетевому поиску. Чтобы правильно составить запрос, нужно представлять себе,
как действуют поисковые машины, и желательно хоть как-то владеть парой
европейских языков - информация-то часто требуется "не наша". Чтобы оперативно
получать информацию, надо теперь меньше бегать и ездить, но гораздо больше
звонить. У такой техники есть недостатки - часто теряется живая картинка,
общение с источниками получается более формальным, но есть одно важное, особенно
для ежедневок, достоинство: скорость. Выигрывает современный репортер и в
достоверности: умело пользуясь Сетью и телефоном, можно быстрее, чем раньше,
получить несколько независимых подтверждений добытой сенсации. Работая на
читателя, тоже находящегося в постоянном цейтноте и читающего по работе, а не
для развлечения, журналист действует максимально эффективным способом.
Вы
спросите: а если цейтнота нет и статья пишется, скажем, в еженедельный или
ежемесячный журнал? Почему и в них тексты в массе стали более сухими,
отстраненными? Куда девались яркие слова и сильные чувства? Вот тут мы подходим
к сути изменений, которые претерпело наше ремесло. Оно стало, как это ни обидно
всем потенциальным "золотым перьям", сервисной профессией. Журналистика и
литература ныне - не две грани одного таланта, а отчетливо разделенные области.
Читатель через редактора говорит репортеру: поди и принеси то, что у меня,
читателя, нет времени выяснять самому. Сочинителю аналитических текстов: разложи
по полочкам то, что у меня нет времени обдумывать. Щелкнув каблуками, репортер и
аналитик удаляются. Только худшие из них остаются поныть: а как же моя
творческая индивидуальность? А как же чувства? Редактору уже скучно отвечать,
опять же от имени читателя: Сорокин пишет лучше тебя, а в ЖЖ
(www.livejournal.com) выложены тысячи интимных дневников. Вот и
литература, вот и эмоции. Твое дело - собрать информацию. И если ты хороший
репортер, информация твоя, даже переданная скупыми, лаконичными средствами,
поразит читателя. И заставит его задуматься - а то даже засмеяться или
заплакать. Потому что мир по-прежнему удивителен, а люди неистощимы на выдумки.
Поразительную историю можно обнаружить иной раз даже в финансовом отчете,
который современный репортер конечно же умеет читать.
Мне неинтересен
журналист, который стремится в литературные звезды. Я полюблю его, когда он
сочинит наконец свой роман и им на время заставит меня смотреть на жизнь другими
глазами. В газете и даже в журнале он скорее всего просто занимается не своим
делом. Создает красивые картинки, которые ничего не иллюстрируют, высказывается
там, где нужно сообщать. Бывает, что и присочиняет - а уж этого я ему не прощу
ни как коллега, ни как читатель. А вот репортера, который принес мне то, я и сам
не знал что, - я уважаю.
Уважаю, например, команду из The Wall Street
Journal, два года назад размотавшую как ниточку историю краха корпорации Enron.
Журналистика, кстати, становится все более командной профессией - даже газетный
текст часто создают два, три, а то и больше авторов. Тут не место творческому
самолюбию - сервис, вот и машину на мойке вам будет натирать не один человек.
Мне, впрочем, в этом случае ближе спортивные сравнения - потому что и в
командной работе есть место профессиональному подвигу.
Куда же податься
тоскующим по прежней, более персональной, но менее полезной и точной
журналистике? Для нее осталось место в авторских колонках; но и на него
претендуют профессиональные литераторы, в последнее время все менее чуждые малых
форм. В обновляемом "Огоньке" мы отдаем большую часть колонок именно им - или
даже не журналистам и не писателям, а просто тем, кто интересен аудитории, чьи
достижения вызывают зависть или любопытство. Настоящие достижения, заметьте;
красиво сочинить статью - дело, как ни горько в этом признаваться,
нехитрое.
А для собратьев по цеху есть одна хорошая новость. Пусть от них
нынче зачастую требуется этакое буддистское самоотречение - зато ремеслу теперь
можно научиться. Пропуском в профессию служит не столько божий дар - это раньше
без него не принимали в привилегированную касту, каковой почитали себя советские
мэтры пера, - сколько любопытство и честность. Остальное - навыки. Тех, кто их
приобретет, любопытства и честности не утратив, рынок дорого оценит. И, может
быть, это даст немногим из их числа, обладающим все же и божьим даром, шанс
когда-нибудь закончить ту, главную, спящую пока в столе рукопись.
Леонид Бершидский, издатель еженедельных журналов
"Огонек" и "HELLO!" ИД "ОВА-Пресс"
Читайте также:
- Пластмассовые мальчики.
Известия, 15.02.2005 г.
